Сокрушительные удары 1944 года, нанесенные Красной Армией и войсками союзников, наконец–то открывших второй фронт, сделали положение нацистов безнадежным. Однако осознание неизбежности разгрома мало повлияло на моральный дух вермахта и немецкого народа, и бои на территории рейха велись с невероятным ожесточением до самого последнего дня его существования.

На войне, как на войне

Поводов для укрепления “германского духа” было несколько, и минимум два из них дали участники антигитлеровской коалиции.

На конференции в Касабланке в январе 1943 года с подачи президента США Франклина Рузвельта была принята концепция “безоговорочной капитуляции”. Это означало, что США, Великобритания и СССР отказывались заранее формулировать условия, на которых будет жить Германия после ее поражения. В 1944 году Рузвельт и Черчилль озвучили “План Моргентау” — программу территориальной и экономической    “кастрации” немецких земель. Этот план не был принят, но очень многие немцы сделали из безапелляционных заявлений западных союзников логичный вывод: “Чем сложить оружие и всю оставшуюся жизнь валить лес в Канаде или Сибири, зная, что семья прозябает в нищете, лучше геройски погибнуть в бою за фатерланд!”

Но еще более сильным мотивом, чтобы сражаться до конца, был ужас перед “восточными ордами”. И у этого страха были основания.

Красная Армия пришла в Третий рейх чтобы отомстить. Поводов для ненависти к врагу у бойцов и командиров было предостаточно, да и вся советская пропаганда с первых дней войны строилась на вполне определенных лозунгах, вроде “Убей немца!” и “Немцы не люди”.

Было бы наивно ожидать, что такой психологический настрой не выльется в акты насилия по отношению к “фрицам” независимо от их пола, возраста, социального статуса. Верховное командование пыталось свести к минимуму волну мародерства, изнасилований, убийств мирного немецкого населения, вводя в январе 1945 года систему жестоких наказаний за военные преступления. Однако в войсках драконовские меры по поддержанию политкорректного поведения применялись без особого рвения.

Из приказа Военного совета 1-го Белорусского фронта 25 апреля 1945 г.:

“Я имею сведения о том, что в частях, спецподразделениях и тылах продолжаются случаи бесчинства по отношению к немецкому населению, продолжается мародерство, насилие и хулиганство.

Я строго требую от командиров корпусов, дивизий и частей немедленно навести жесткий порядок и дисциплину.

Мародеров и лиц, совершающих преступления, позорящих честь и достоинство Красной Армии, арестовывать и направлять в штрафные части, а офицеров предавать суду чести военного трибунала.

Маршал Жуков”.

Незаконные действия в отношении мирного населения не поддавались искоренению хотя бы потому, что войска, освобождавшие Европу, имели право ежемесячно отправлять домой посылки с “трофеями”. Красноармейцам полагалось в месяц до 5 килограммов “военной добычи”, офицерам — до 10, старшим офицерам — до 16. Перечень разрешенных вложений был достаточно жестким: одежда, обувь, ткань и прочие необходимые для мирной жизни вещи, которых в СССР остро не хватало. Солдат и младший комсостав за нарушение установленных ограничений наказывали, а вот военачальники некоторые “вольности” себе позволяли.

В 1946-1948 годах по личному указанию Сталина органы госбезопасности провели расследование, в ходе которого 2 маршала, 3 генерал-полковника, 5 генерал-лейтенантов и 4 генерал-майора были уволены и разжалованы, отдельные даже расстреляны. За то, что вывозили из Германии и перепродавали на черном рынке меха, антиквариат, драгоценности и произведения искусства…

Был среди фигурантов “трофейного дела” и маршал Победы Георгий Жуков. Увы, но это исторический факт…

Две большие разницы

В последние месяцы войны советские войска вели активные боевые действия на территории шести европейских государств, причем некоторые города и деревни там были “взяты”, а другие “освобождены”. С военной точки зрения различия нет, зато с политической — дистанция огромного размера. “Взятые” населенные пункты захватывались регулярными частями Красной Армии, а “освобождались” — если наступающим войскам помогало местное население.

Освобождение Варшавы

К концу июля 1944 года Красная Армия форсировала Вислу южнее Варшавы и быстро продвигалась к польской столице. Когда до начала боев за город оставались считанные дни, там вспыхнуло мощное антинацистское восстание, после чего советские войска немедленно остановились.

Восстание начала “Армия Крайова” — подполье, руководимое польским правительством в изгнании, с которым у СССР были далеко не дружественные отношения. Попытка разгромить немцев в столице собственными силами имела четкую цель: восстановить под носом у “советов” государственность, не допустив тем самым попадания Польши в сферу влияния СССР.

В разработке этого плана полякам помогали британцы, однако Сталин нашел способ нейтрализовать коварство союзников.

31 июля командующий “АК” генерал Тадеуш Коморовский дал приказ о начале варшавского восстания. Сначала оно развивалось успешно, но с 4 августа, когда советское наступление остановилось, немцы смогли высвободить достаточно сил для его подавления.

Черчилль и Рузвельт уговаривали Сталина продолжить операцию по освобождению Варшавы, но получили ответ, что части Красной Армии выдохлись и далее двигаться не могут.

Восстание в Варшаве было подавлено 2 октября, а советское наступление продолжилось 12 января 1945 года. Захват полностью разрушенного города особых усилий не потребовал.

Освобождение Праги

Первыми к городу подошли американцы, однако штурмовать столицу не стали: Чехословакия по Ялтинскому соглашению входила в сферу влияния СССР.

Чешские коммунисты считали, что немецкий гарнизон не окажет серьезного сопротивления, поэтому 5 мая подняли в Праге восстание. Однако расчеты не оправдались: нацисты немедленно начали массовую и эффективную “зачистку”. В критической для себя ситуации вожди повстанцев обратились за помощью к… “Русской освободительной армии”.

Власовский генерал Сергей Буняченко осознал, что Прага может стать спасением для РОА, и решил взять город, а потом сдать его американцам. Удара в спину немцы не ожидали, и замысел Буняченко почти удался. Только вот “благодарные” чешские коммунисты не захотели делиться победой и буквально выгнали части РОА из столицы.

Уцелевшие немцы тут же воспряли духом и снова стали бить восставших. На помощь незадачливым пражанам пришлось бросать целых 4 армии, и бои здесь прекратились только 11 мая.

Освобождение Белграда

В Югославии шла гражданская война, причем прокоммунистическая Национально-освободительная армия Иосипа Тито воевала в основном с монархистами-четниками генерала Драже Михайловича, хотя 650-тысячная НОАЮ могла самостоятельно справиться с 400-тысячной немецко-итальянской группировкой.

12 октября 1944 г. советские войска подошли к границам Белграда и получили приказ остановиться, чтобы дождаться моторизованных частей 1-й армейской группировки НОАЮ.

Югославская помощь прибыла через 2 дня и представляла собой несколько десятков плохо вооруженных бойцов в потрепанном обмундировании на трофейных грузовиках.

Участие “босяков” из НОАЮ в штурме Белграда было чисто символическим, однако в югославской и  постсталинской советской историографии их роль до крайности преувеличивалась. Понятно, зачем это было нужно Тито, но вот какой интерес имел СССР — нам уже не понять…

Взятие Кенигсберга

Столицу Восточной Пруссии покорили в ходе сложной и кровопролитной операции. Началась она 13 января 1945 года, однако, несмотря на подавляющее превосходство над остатками группы армий “Центр”, непосредственно к Кенигсбергу наши войска подошли только в начале марта. При этом наступающие части были настолько ослаблены, что штурм города пришлось отложить до 6 апреля.

После подтягивания резервов группировка имела 137 тысяч человек, 5 тысяч орудий и минометов, 538 танков и самоходных орудий, 2.444 самолета. Под ударами такого мощного “кулака” немцы продержались всего 4 дня.

Взятие Будапешта

Его окружили 26 декабря, однако сильный венгерско-германский гарнизон был настроен решительно, а верховное командование вермахта делало все для деблокации.

18 января советские войска овладели Пештом — частью города, находящейся на левом берегу Дуная. Правобережная половина — Буда — была превращена в неприступную крепость. Здесь ожесточенные уличные бои продолжались еще 4 недели.

Взятие Вены

Красная Армия в самом начале наступления создала угрозу окружения основных сил группы армий “Юг”, что вынудило немцев спешно отходить к Вене. Австрийская столица была хорошо укреплена, имела многочисленный гарнизон, которым командовал оберстгруппенфюрер Зепп Дитрих, один из наиболее талантливых генералов ваффен-СС.

Готовя Вену к обороне, немцы заминировали многие архитектурные памятники и мосты через Дунай, собираясь в случае неудачи уничтожить город. В спасении столицы определенную роль сыграл заговор группы офицеров-австрийцев. Они предотвратили взрывы и искали способ сдать город советским войскам без боя. Однако облегчить штурм города заговорщикам не удалось — планы сорвал фанатизм эсэсовцев. Непосредственный штурм Вены начался утром 6 апреля. Через четыре дня Дитрих дал приказ отступать на запад, и 13 апреля столица прекратила сопротивление.

Взятие Берлина

Операция началась 16 апреля 1945 года с прорыва мощной линии обороны на Зееловских высотах. Советские войска понесли здесь большие потери, но выиграли время: немцы не успели подтянуть к Берлину 200-тысячную армию под командованием генерала Вальтера Венка.

Столицу рейха пришлось защищать старикам-фольксштурмистам, подросткам из гитлерюгенда, полицейским и остаткам разбитых частей. Их было около 100 тысяч, что для обороны такого крупного города очень мало. Штурм Берлина длился всего 10 дней и завершился 2 мая 1945 года.

Назад, в будущее?

Замысел этой операции был определен еще в ноябре 1944 года — брать Берлин должны были войска Константина Рокоссовского. Однако по требованию Сталина произошла “рокировка”, и честь взятия столицы рейха была предоставлена Георгию Жукову. Советский вождь был человеком дальновидным и подозрительным: Рокоссовский — полуполяк-полубелорус, а Жуков —  чистокровный русский.

Мелочь, но Иосиф Виссарионович всегда был внимателен к деталям…