В период оккупации большая часть современной Беларуси входила в состав рейхскомиссариата “Остланд” и называлась “Генеральный округ “Вайсрутения”. Эта административно-территориальная единица Третьего рейха была создана 1 сентября 1941 года и просуществовала до 3 июля сорок четвертого. Неординарным событием короткой истории “Вайсрутении” стала ликвидация ее первого лица — гауляйтера Вильгельма Кубе.

Это был второй крупный чиновник нацистской оккупационной администрации, погибший от рук народных мстителей. Успешное покушение на первого — протектора Богемии и Моравии Рейнхарда Гейдриха — провели участники чехословацкого Сопротивления 27 мая 1942 года. Кубе прожил до 22 сентября 1943 года.

Вполне вероятно, что между этими событиями есть связь: Сталин, инициировавший “охоту на гауляйтера”, хорошо знал, какой резонанс во всем мире получило покушение чехов на Гейдриха и был совсем не против укрепить имидж советских партизан такими же громкими политическими убийствами.

 Выбор мишени

Объектом ликвидации изначально был не какой-то один нацистский бонза. Покушение планировалось на рейхскомиссара Украины Эриха Коха и многих нацистских управленцев меньшего калибра. Так, только на территории “Вайсрутении” в декабре 1942 года в замке Радзивиллов в Несвиже были отравлены 350 чиновников оккупационной администрации, в сентябре следующего по тому же сценарию в Могилеве смертельную дозу яда получили 187 немецких офицеров. В феврале 1943 года убит гаупткомиссар Барановичей Фридрих Фенц, в июне под Витебском уничтожен гебитскомиссар Людвиг Эренляйтер. Кстати, во время ликвидации Фенца был тяжело ранен командир диверсионной группы Кирилл Орловский — в будущем Герой Советского Союза и председатель легендарного колхоза “Рассвет”. Шальная пуля угодила в детонатор самодельного взрывного устройства, которое взорвалось прямо у него в руках.

К осени сорок третьего мишенью № 1 стал именно Кубе. Задание на его ликвидацию получили группы диверсионного спецназа госбезопасности, разведуправления генштаба РККА, расположенные неподалеку от Минска партизанские отряды и подпольщики города. На генерального комиссара Беларуси практически одновременно — хотя без общей координации действий — готовилось более 10 покушений, в том числе с помощью такой “шпионской экзотики”, как применение бутылок с зажигательной смесью, ядов и бактериологического оружия. Большинство этих планов до реализации так и не дошло, а две попытки уничтожения Кубе в людных местах закончились неудачей.

При минировании ложи в театре 22 июня 1943 года самодельное взрывное устройство сработало раньше времени, что привело к гибели   участников акции — партизан отряда ” За Советскую Белоруссию” Анатолия Толстого, Василия Оглазинского и значительного количества мирных минчан. При этом жертвы оказались совершенно напрасными: организаторы акции упустили из виду, что спектакли шли отдельно для   местных жителей и немцев, и Кубе на первые никогда не ходил.

Ирония войны: бомбисты-дилетанты сорвали аналогичную акцию, которая с января 1943 года скрупулезно готовилась под руководством начальника Центрального штаба партизанского движения Пантелеймона Пономаренко. План “Рыбак” к тому времени был проработан до мелочей — его исполнители лишь ждали подходящего момента. Руководители партизанского движения были ошарашены провалом своего начинания и долгое время считали “театральный теракт” провокацией немецких спецслужб.

Еще один взрыв прогремел в столовой СД 6 сентября: в зале, где проходил банкет, погибло как минимум 16 и получило ранения 32 эсэсовца. Мину установили Капитолина Гурьева и Ульяна Козлова — подпольщицы, связанные со спецгруппой “Местные” НКГБ СССР (командир — Станислав Ваупшасов). Однако гауляйтер по какой-то причине на торжественном мероприятии не появился.

Нужный человек в нужном месте

План заложить бомбу в квартире Кубе одновременно и независимо друг от друга пытались реализовать оперативная группа НКГБ СССР “Артур” и диверсионно-разведывательная группа ГРУ ГШ “Колокол”. Коллеги-конкуренты действовали настолько грамотно и профессионально, что в конце-концов вышли на единственного человека, который мог совершить это рискованное дело: горничная Елена Мазаник была единственной из прислуги, проживавшей не в доме гауляйтера.

 Вербовка Мазаник шла тяжело. Девушка была настроена патриотично, но у нее вызывало естественную настороженность наличие сразу двух предложений и применяемое вербовщиками психологическое давление. В качестве “пряника” за успешное проведение операции ей обещали высокую правительственную награду и эвакуацию вместе с семьей в Москву, а “кнутом” стала угроза жестокого возмездия за сотрудничество с оккупантами. Прежде чем согласиться, Елена потребовала встречи своего доверенного лица — сестры Валентины Шуцкой — с командирами диверсионных групп. Организовать ее первыми удалось армейским разведчикам из “Колокола”, и Мазаник решила сотрудничать именно с ними.

В истории о том, как удалось доставить мину в город, а потом пронести и установить ее в спальне гауляйтера, немало странностей. Их полное перечисление выходит за рамки газетной публикации, однако наиболее удивительное событие упомянуть стоит. Все комнаты в доме, где жил Кубе, запирались на ключ, а у спальни генерального комиссара находился пост охраны. Елена Мазаник не имела доступа в спальню, но ключ все же смогла раздобыть. Охранник очень своевременно отлучился, но вернулся до того, как диверсантка ушла из комнаты. Увидев девушку в запретной зоне, дежурный офицер СД всего лишь (!) сделал ей замечание и провел очень поверхностный осмотр мебели.

Впрочем, на результате диверсии странности последнего дня ее подготовки не сказались: мина с химическим взрывателем взорвалась в 00 часов 40 минут 22 сентября 1943 года.

Если можно так сказать, ликвидация прошла идеально: кроме Вильгельма Кубе — ему оторвало левую руку и часть туловища — жертв не было. Даже жена гауляйтера Анита, находившаяся в спальне справа от мужа, получила лишь легкую контузию.

Погибший “герой Рейха” был с пышными почестями похоронен в Германии, а в Минске прошла акция устрашения, в ходе которой погибло или было отправлено в концлагеря около 2 тысяч мирных жителей. Следствие по делу об убийстве Кубе очень быстро установило практически всех подпольщиков, помогавших Елене Мазаник, однако большинство патриотов, как и семья последней, успели уйти к партизанам.

Что было потом

Почти все, кто имел отношение к “охоте на гауляйтера”, получили награды. Елена Мазаник, Надежда Троян и Мария Осипова — последние вербовали девушку и помогали ей в организации покушения — были удостоены звания Героя Советского Союза. Но вот начальнику особого отдела партизанских отрядов Витебской области капитану госбезопасности Юрину, агенты которого также были задействованы в подготовке убийства Кубе, досталась совсем не та награда, но которую он рассчитывал. Юрин поспешно сообщил в центр, что ликвидация гауляйтера — заслуга его людей.  Хвастуна вскоре вызвали в Москву, судили за очковтирательство и дали 6 лет лагерей.

Но самое интригующее в истории с убийством Кубе — реакция на его казнь политического руководства Третьего рейха. Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер не скрывал облегчения: “Если бы его не убили партизаны, генеральный комиссар наверняка закончил бы свою жизнь в концлагере”.

Эта фраза объясняет многое, но не все.

Вильгельм Кубе был одним из создателей национал-социалистической партии, его лично знал и очень уважал фюрер, потому глава Генокруга “Вайсрутения” мог позволить себе некоторые вольности. Возглавляя гражданскую администрацию, гауляйтер всячески вмешивался в дела не подчиненных ему оккупационных структур и тыловых служб вермахта, пытался проводить собственную политику в отношении местного населения, саботировал акции по “Окончательному решению еврейского вопроса” и протестовал против проведения массовых репрессий. Конечно, этот убежденный нацист не был другом белорусского народа, он всего лишь ратовал за более тонкие методы оккупационной политики. Однако бурный управленческий “креатив” Кубе раздражал очень многих влиятельных партайгеноссе.

О том, что советские партизаны начали “охоту на гауляйтеров”, тому же  Гиммлеру донесли своевременно — ключевую информацию выдал попавший в плен советский разведчик. Мы никогда не узнаем, какие выводы из нее были сделаны коварным рейхсминистром, однако сопоставление некоторых фактов дает повод для размышлений. На “неудобного” Вильгельма Кубе за короткое время было совершено три покушения, а к его “ортодоксальному” коллеге — рейхскомиссару Украины Эриху Коху — через службу безопасности СС не смог пробиться ни один народный мститель…