Судьба донского казака

Виктор Соколов — потомственный кубано-донской казак, которого военная судьба привела в Осиповичи. Привела и оставила навсегда. В этой земле нашла упокоение и мать Виктора Филипповича, которую он перевез из родной Кубани. На память остался семейный альбом, где среди прочих хранится и фотография его деда-казака, в военной форме, с шашкой и Георгиевскими наградами. На обратной стороне сохранилась надпись: “Воспоминанiя моей военной службы въ 1914 и 1915 и 1916 и 1917 годах шлю на память своему дорогому семейству. Уряд(ник) И.П.П.”.

О судьбе донского казака Ивана Прокопьевича Попова рассказал его потомок Виктор Соколов. История, которая по воле случая стала частью нашей осиповичской истории, вряд ли кого оставит равнодушным:

— Родился я (Виктор Соколов) в Славенске, на Кубани, в Краснодарском крае. Мои родители из казаков, мать с Боков-ского, а отец с Вёшенского района, хутора Есиновка, о котором писал Шолохов. Мой дядя, Петро Соколов, дружил с Михаилом Александровичем Шолоховым и при встрече говорил мне, что просто не мог подумать, что его дружок Мишка станет таким знаменитым.

Дедушка мой, Иван Прокопьевич Попов, родился и вырос на хуторе Попов Боковского района Ростовской области. Так повелось, что на этом хуторе проживали все Поповы, так же, как и на соседнем хуторе Каргинском жили все Каргинские. Имел звание урядника Войска Донского, участвовал в Первой мировой войне. Подробности фронтовой биографии Ивана Попова не сохранились. Известно только, что сражался он отважно и умело.

Вообще, в войне казачество выделялось высоким боевым духом и отличалось массовым героизмом. Первым нижним чином, удостоенным Георгиевского креста в Российской императорской армии, стал приказный (ефрейтор) 3-го Донского имени Ермака Тимофеевича казачьего полка Кузьма Фирсович Крючков.

На фронте казаки с восхищением рассказывали друг другу, как в ходе неравного и жестокого боя отважная четверка казаков наголову разбила немецкий кавалерийский разъезд. А это 24 человека! Вот как сам Кузьма описывал этот бой: “…Меня окружили одиннадцать человек. Не чая быть живым, я решил дорого продать свою жизнь. Лошадь у меня подвижная, послушная. Хотел было пустить в ход винтовку, но второпях патрон заскочил, а в это время немец рубанул меня по пальцам и я бросил винтовку. Схватился за шашку и начал работать. Чувствую, кровь течет, но сознаю, что раны неважные. За каждую рану отвечаю смертельным ударом. Уложив несколько человек, я почувствовал, что с шашкой трудно работать, а потому схватил их же пику и ею по одиночке уложил остальных. В это время мои товарищи справились с другими. На земле лежали двадцать четыре трупа”.

Только в течение первого месяца войны и только из числа кубанских казаков более пятисот человек заслужили Георгиевские кресты.

Были и полные георгиевские кавалеры (обладатели, как тогда говорили, полного Георгиевского банта). Один из наиболее известных партизан-разведчиков — донской казак с хутора Поповского Еланской станицы хорунжий Егор Ивлевич Каменнов. Первый свой крест Егор заслужил за атаку, в которой зарубил шашкой пятнадцать человек, второй — за разведку, в которой втроем привели 27 “языков”, третий — за доставку из разведки четырех немецких офицеров штаба, четвертый — за захват немецкого орудия.

Грудь дедушки также украсили почетные и желаемые каждым казаком награды: сначала Георгиевская медаль, а затем и Георгиевский крест, вручаемый отличи-вшимся в бою за личное мужество.

Как сказались на судьбе урядника Попова революции 1917 года, кровопролитная гражданская война, коллективизация, неизвестно. Но в 1937 году он жил на хуторе Попов и работал качественником (агрономом) в местном колхозе. Весна тогда выдалась холодной, сев затягивался. По этому поводу приехал разбираться из райцентра какой-то начальник. Дед ему объясняет ситуацию: весна холодная, а семенного фонда только на один посев. Спешить рискованно, ведь, если зерно не взойдет, на второй раз не хватит. Начальник требует: “Надо в область докладывать, что все хутора сев завершили. Я вам приказываю!” Казак отказался и высказал приезжему бюрократу всё, что думал о формализме и очковтирательстве. Днем вы-сказал, а ночью его и жену — мою бабушку Марию — арестовали и отправили пешим этапом до Волгограда, тогда Сталинграда, за 300 километров. Оттуда бабушка вернулась назад, а дедушку сослали на десять лет в Хабаровский край — надо полагать, за “вредительство” при проведении посевной.

В 1962 году, когда началась реабилитация жертв политических репрессий, мама написала письмо в Верховный Совет с просьбой пересмотреть дело. Довольно быстро пришел ответ — большой лист с тремя гербовыми печатями, где сообщалось, что Иван Прокопьевич Попов осужден судом тройки незаконно и поэтому реабилитирован. И что умер он в 1939 году. Постановлялось выдать матери 112 рублей компенсации за потерю кормильца.

В нашей стране с 1995 года существует Республиканское общественное объединение “Белорусское казачество”. Его цель — возрождение социально-культурного слоя казачества в Республике Беларусь на основе христианства, патриотизма, служения Отечеству. Урядник Иван Попов оставался верен этим идеалам до конца своей жизни.

Юрий ОБМОИН, научный сотрудник районного историко-краеведческого музея.