У каждого — своя судьба…

Родился Владимир Михеев в 1965 году в далеком от синеокой Беларуси Казахстане, а в Осиповичи попал через 6 лет — когда сюда переехали родители. Окончил 8 классов СШ-4, затем — Могилевское ПТУ № 4 электротехники. Однако поработать по специальности не пришлось: 27 сентября 1983 года был призван в ряды Вооруженных Сил СССР, и уже в военкомате узнал,
что служить будет в Афганистане. В узбекском Термезе принял присягу и два месяца овладевал гранатометом.

— Учителя оказались толковыми, — вспоминает рядовой запаса, — сделали из меня приличного стрелка-гранатометчика. За те месяцы учебы нам, необстрелянным юнцам, уделяли вообще особое внимание. Мы много стреляли, а побывавшие “там” офицеры и прапорщики подробно рассказывали о том, что ожидает, учили науке побеждать.

В начале декабря он уже в 395 мотострелковом полку — в Пули-Хумри. Потекли армейские будни…

— С какими чувствами оказался в Афганистане? — задает в раздумье вопрос Владимир Александрович и сам же на него отвечает: — За плечами — 18 лет от роду. Как и многие молодые люди, которые родились и росли-воспитывались в Советском Союзе, считал себя романтиком и все было интересно — неизвестная экзотическая страна, другие люди, обычаи, нравы… Но рядом — война. Настоящая, жестокая, та, где парни становятся инвалидами, погибают… Нет, страха, который сковывает тело, не было, но всем, конечно, хотелось и выжить, и возвратиться домой на своих ногах и имея обе руки. Но —
выжить не за счет предательства и измены! Советские люди верили в идеалы добра и дружбы, военно-патриотическое воспитание не зря являлось важнейшим направлением деятельности комсомола и партии, так что мы действительно искренне верили, что едем оказывать интернациональную помощь дружественному народу, защищать завоевания Апрельской революции. И свои союзнические обязательства выполняли честно. Кстати, нам, солдатам и сержантам, из окопов хорошо было видно: офицеры и прапорщики делают все возможное и даже невозможное, чтобы как меньше ребят оставалось на поле боя…

Первый год его службы “за речкой” полк в основном занимался реализацией разведданных. Да, стычки были, но мы больших потерь не имели. Естественно, запомнились изнурительные погони за возникающими ниоткуда бандформированиями, которые терроризировали местное население и были головной болью нашего командования.

В боях в районе Панджшера прошел весь апрель 1984 года, а летом полк получил приказ обустроиться в долине Андараб. Рядовой Михеев перешел в разведвзвод. И опять же больше всего не давали мотострелкам расслабиться “залетные”, как он их называл, банды: по 9-10 раз в месяц посещали они “шурави” с “визитами дружбы”. Но и встретить их старались, естественно, “гостеприимно”…

Кстати, тогда солдаты и сержанты очень страдали из-за обуви. Парадоксальный факт: жара плюс 50 и выше едва не целый год, а они гоняют банды моджахедов в скользких кирзовых сапогах или, еще хуже, в таких же “берцах”. На ногах после них — сплошные кровавые мозоли…

— Очень удивились, — говорит он, — когда на ногах у пленных “духов” увидели легкие, прочные, удобные кожаные сандалии, а вся одежда — сплошь из шерсти и хлопка. О подобном мы могли только мечтать… А вот с оружием-бое-припасами проблем не было никаких: патроны и гранаты — бери, сколько унесешь. И еще помню, как там ценилась вода — ее берегли как зеницу ока!

На афганской земле Владимир Александрович прослужил на 5 месяцев больше срока. Почему?

— Причина банальная: не было замены. А когда прибыло молодое пополнение, которое поначалу боялось любого шороха и воя шакалов, пришлось немного их поучить. Это — неписаный закон, ведь и нас когда-то берегли старослужащие.

В конце февраля 1986 года рядовой Михеев убыл на Родину, где его с нетерпением ждали родители. Вскоре женился, вырастили с Еленой Викторовной, которая работает в “Беларусбанке”, сына Алексея. Тот трудится на автозаводе, а сам Владимир Александрович занят на мини-ТЭЦ — машинист центрального щита управления. В свободное время предпочитает рыбалку, по сердцу еще “тихая охота” — грибы вообще его страсть.

Частенько берет в руки и пожелтевшие от времени снимки боевых товарищей — тех, с кем “и хлеба горбушку и ту пополам”. Фронтовая дружба — особая дружба. Как сложилась их дальнейшая жизнь? У каждого — своя судьба…

Один из тех

Жизнь Юрия Коржова мало чем отличалась от жизни сотен тысяч мальчишек, родившихся в Советском Союзе. На свет появился в Осиповичах, здесь прошли детство и юность. Пионер, комсомолец. Учился легко, но в число отличников не входил. Забиякой не рос, но за себя постоять мог всегда. И еще — был не по годам ответственным и трудолюбивым.

Окончив СШ-2, поступил в Могилевское СПТУ-58: решил получить профессию экскаваторщика, чтобы работать и помогать матери. Та растила его одна и хотела видеть сына порядочным, крепко стоящим на своих ногах человеком.

Училище позади, права и направление на работу на руках, — здравствуй, Минск. Больше года труд в столице и — возвращение в родной город: мать все чаще стало подводить здоровье. А тут и повестка в армию подоспела. Ему тогда и могли, и обязаны были предоставить отсрочку от призыва — единственный сын, опора и кормилец. Но… “Не переживай, сынок, значит, так надо, — благословила его мать. — Отслужишь, повзрослеешь, наберешься опыта, знаний. Все это пригодится в жизни. За меня не переживай, себя береги. И — возвращайся, я буду тебя очень ждать…”

И вот — далекая Киргизия, город Иолотань, присяга, 395 мотострелковый полк. Три месяца напряженной учебы и в марте 1982 года — земля Афганистана, Пули-Хумри…

— Как нас, новичков, встретили в полку? — переспрашивает Юрий Михайлович. — Если коротко, то радушно, если чуть
подробнее, то после кормежки было очень много расспросов: кто, откуда, чем занимался на гражданке, что нового в Союзе…

Понемногу начали вводить в курс дела, с месяц на боевые не брали — на месте учили и воевать, и премудростям выживания. Командиры по-дробно рассказывали об обычаях, традициях, жизни простых жителей — дехкан. И все постоянно напоминали о запрете покидать территорию части, чтобы не быть похищенными, убитыми.

Афганистан — страна, конечно, очень красивая, просто сказочная. Но основная масса людей жила в нищете, поэтому у них основное ремесло — война, а орудия труда — автомат, гранатомет, снайперская винтовка. Кстати, были очень удивлены, когда узнали, что у них не 1982, а 1361 год на календаре…

Думаете, нам там не было страшно? Ошибаетесь. Страх на войне — это вообще нормальное, естественное состояние и чувство. Если боишься, то будешь остерегаться, будешь бдительным, внимательным. Так что не верю, что и на той, и на любой другой войне были люди, которые ничего не боялись. Но страх и трусость — это далеко не одно и то же…

Свое боевое крещение он получил спустя полтора месяца пребывания в Афганистане. Мотострелки сопровождали колонну с ГСМ и продовольствием — 70 автомобилей.

— У нас было четыре танка Т-62 и десять БМП-1. Сидели на броне, травили анекдоты, — вспоминает бывший рядовой, — но не забывали зорко смотреть по сторонам — остерегались подвоха со стороны моджахедов. Пролетели два вертолета, прикрывающих колонну с воздуха, скрылись — вот тогда и прозвучали гранатометные выстрелы, а с гор начали стрелять из ДШК. Нас как ветром с брони сдуло! Залегли, открыли стрельбу в ответ. Два автомобиля загорелись, огонь “духов” усиливался, появились раненые. Танки и БМП не давали врагу стрелять прицельно, но тот бой тогда продолжался более часа. Несколько раз позиции моджахедов обстреляли вертолетчики, и те, наконец, скрылись, бросив своих убитых, раненых и много стрелкового оружия. Мы же продолжили путь и благополучно дошли до конечной цели.

За время службы Юрий Коржов еще более десятка раз сопровождал колонны, и ангел-хранитель, как говорит он сегодня, защитил от свинца.

Домой он вернулся в 1984 году, не имея на груди государственных наград. Только и служил ведь, считает, не из-за них:

— Просто мы, 18-20-летние парни, добротно делали свое дело — выполняли интернациональный долг. Так разве беда, что обошли с награждением? Да таких большинство было! Главное — руки-ноги целы, жив остался — и слава Богу!

Вскоре Юрий женился, получил жилье. С супругой Анной Владимировной вырастили троих детей. Старший сын Павел уже отслужил, средний Сергей серьезно готовится к армейским будням, а дочь Анастасия учится в гимназии.

Сам он уже двенадцатый год работает в цехе алюминиевого литья завода автоагрегатов — бригадир огнеупорщиков. И у рабочих пользуется авторитетом, и руководство ценит. “Дисциплинированный, трудолюбивый, порядочный человек. Для него работа, коллектив — на первом месте”, — так отзывается о Коржове начальник ЦАЛа Евгений Тимохин.

— Чем занимаюсь в свободное время? Люблю посидеть в гараже, “поколдовать” над машиной, — говорит Юрий Михайлович. — А еще с удовольствием за грибами “охочусь”, книгу хорошую беру в руки. Особенно ценю вечера, когда вся семья в сборе. Поужинаем вместе, поговорим, телевизор посмотрим. Это очень сближает…

 Тогда им было по 18…

Поначалу Александра Викторовича Снигиря разговорить не удавалось. Скажет человек два-три слова и замолкает, дескать,
ничего героического не совершал, грудью амбразуру дота не закрывал, служил как все, четко выполняя приказы и т.д. Так продолжалось, пока не сказал, что и сам был тогда в Афганистане. Да еще — в 70-ой отдельной мотострелковой бригаде…

Родился Саша в деревне Замошье. Окончил 8 классов, затем — Могилевское стройучилище № 54. Поработал три месяца газоэлектросварщиком в областном центре и — апрель 1982 года, призыв на срочную службу, отправка в узбекский город Термез. Там — ускоренный курс молодого бойца, принятие присяги. Его учат на наводчика БТРа, хотя, как вспоминает младший сержант запаса, больше стреляли из автомата — и днем, по сути, и ночью.

— 14 декабря прибыл в 70-ую отдельную мотострелковую бригаду, в мотострелковый батальон. Колонну с ГСМ и запчастями пришлось сопровождать уже через неделю. Половину пути прошли без приключений, вдруг — остановка. Когда повылазили на броню, то увидели, что впереди горит “Урал”. Тут же моджахеды открыли огонь из ДШК. Пехота спряталась за БТР, БМП и танки, сам начал стрелять в ответ, чтобы сбить прицел у “духов”. Бой длился около часа, мы уже почти отбили яростную атаку “духов”, как вдруг — крики “Горим” и грохот по броне: пехота стучит, чтобы уходили. Оказалось, душманы все-таки попали из гранатомета в силовой агрегат, БТР загорелся, но мы успели его покинуть. Вскоре бой затих, колонна продолжила движение…

Через три недели при очередном сопровождении его БТР подорвался на мине — “живьем” было вырвано колесо, в днище зияла огромная рваная дыра. Техника ремонту, как говорится, уже не подлежала, а экипажу и в этот раз повезло, отделался легким испугом. А вот через месяц БТР, где он был наводчиком, подбили из гранатомета, несколько человек погибло, а самого Александра обожгло газами и отбросило взрывной волной.

— Тогда сильно ударился спиной о броню, но главное — остался жив-здоров. Кстати, в тот день пробыл на земле Афганистана ровно год и один месяц…

Через неделю его перевели в отдельный противотанковый взвод, которому придали по два танка Т-62, 122-мм гаубицы и
82-мм миномета и три БТР-60. Взвод встал блокпостом в районе элеватора и отвечал более чем за 3 километра дороги — от кишлака Какарон до Кандагара.

— При прохождении наших колонн мы прикрывали их огнем из всех видов оружия. На этом участке “духи” больше не подбили ни одной машины, но зато практически каждую ночь обстреливали нас из минометов и реактивных установок. Естественно, отвечали огнем и сами, но о каком-то полноценном отдыхе и речи не было. Большого ущерба мы не несли, но нервная система, конечно, страдала, спали урывками днем по очереди, все время были под напряжением…

Его служба постепенно шла к логическому завершению — долгожданной демобилизации, возвращению в Союз: и так уже из-за отсутствия замены переслужил полгода. Наконец тот день настал: 28 ноября 1984 года Александр покинул афганскую землю.

Долго ли отдыхал, как сложилась его дальнейшая жизнь?

— У меня все нормально. 1 января уже работал газоэлектросварщиком на картонно-рубероидном заводе, здесь тружусь и теперь, имею 6 разряд. Женился, получил квартиру. У нас с женой Инной Владимировной трое детей. Старшие дочь и сын уже взрослые, а Арсению — 7 месяцев.

В свободное время люблю поработать на дачном участке, развожу пчел. Уважаю рыбалку и сбор грибов. По завершении дачного сезона больше времени уделяю художественной литературе. Ну и, конечно, часто вспоминаю друзей-сослуживцев, особенно тех, кому не довелось вернуться живыми и здоровыми домой. Судьба зло и обидно ни в чем не повинных ребят наказала…