В армию Игорь ВОРОБЕЙ был призван 25 октября 1983 года, и в январе следующего на построении было объявлено, что весь выпуск литовского учебного центра Гайжюнай, где он учился на механика-водителя БТР-70, будет отправлен в Афганистан. Летом так и произошло.

Попал в 345 отдельный гвардейский Краснознаменный ордена Суворова парашютно-десантный полк имени 70-летия ВЛКСМ. Его 2 батальон находился в Панджшерской долине, выставлял блок-посты и заставы на своем участке дороги.

— Перед прохождением колонны садились на “броню” и прочесывали проблемные участки, — рассказывает рядовой запаса. — Спешивались, оставляли несколько механиков-водителей, а сами углублялись в “зеленую зону” — проверяли наличие в кишлаках “чужаков”, то есть душманов. Брали с собой и саперов, которые снимали при возможности фугасы и мины. И когда только враги успевали все это “добро” ставить и маскировать?

При прохождении колонн прикрывали их своим огнем — боеприпасов хватало. Многие цели были нами разведаны — подавлялись огнем артиллерии, танков, БМП. “Благодарили” практически каждую ночь и “духи”, обстреливая заставы из орудий и реактивных установок. Когда их ДШК долго молчали, нам казалось, что приготовили какую-то иную пакость — до того привыкли к обстрелам. Знали мы и то, что если колонна прошла без потерь техники и личного состава, то позже обязательно сами попадем под огонь. Злились, что срывали “план” по уничтожению наших войск?

Говорят, что в Афганистане погибали в основном только что прибывшие, но такое утверждение спорное: и нам, уже опытным, не хватало умения прочесывать большие кишлаки. Враги себя там чувствовали, как рыба в воде, население их поддерживало…

Было ли страшно на той войне? И да, и нет. Поначалу службы о страхе вообще как-то стыдно было говорить, а вот когда до возвращения домой осталось пару месяцев, то явственно осознал, что это за чувство такое. Нет, не животный, извините, страх, не трусость, не желание спрятаться за спину товарища было. Все мы уже хорошо к тому времени знали, что если слышишь свист пули, то это точно не твоя. Но все равно вжимаешься в землю и думаешь: ну зачем ты меня, мама, родила таким большим?.. Так что такой страх знаком и мне, и другим: умирать, когда до долгожданной встречи с родителями совсем немного, никому не хотелось. Но — перебороли себя, выдержали, выстояли, не посрамили братство десантников.

Знали ли родные, что служу в Афганистане? Да. Прибыв в часть, написал им письмо, просил не волноваться. И позже успокаивал, говорил, что вокруг надежные товарищи, в беде никогда не оставят. Душой не кривил, именно все так и было.

Горжусь, что служил в ВДВ, что носил тельняшку и голубой берет, испытал и себя на прочность, и надежных друзей встретил. Мы и сегодня друг друга с полуслова понимаем, верность боями и той повседневной жизнью не однажды проверена…

В Союз он убыл 1 декабря 1985 года. Вскоре устроился слесарем в транспортный цех “Кровли” — ремонтировал грузоподъемные механизмы, с 2006 года работает на мини-ТЭЦ. Супруга Людмила Демьяновна трудится в охране на заводе автоагрегатов, сын Павел преподает географию в Вязьевской школе, дочь Татьяна перебралась в столицу.

— В семье все нормально, тыл крепкий, — улыбается Игорь Иванович.