Иногда подчиненные младшего лейтенанта Эдуарда
Корбаля просят рассказать о том времени, когда он, 18-летний юноша из Беларуси,
выполнял свой интернациональный долг на земле Афганистана. И военнослужащий,
понимая, что обязательно надо передавать бесценный боевой опыт, приобретенный
на той необъявленной войне, повествует сегодняшним защитникам страны об отваге
и героизме наших солдат и офицеров. Хотя сам — человек скромный, великим героем
себя не считает и лишний раз хвастаться боевыми заслугами не любит.

Родом Эдуард из Петриковского района. Вырос в
военном городке. После окончания школы поступил в Гомельский политехнический
техникум. Со второго курса его призвали в ряды Вооруженных Сил. В военкомате
сразу сказали, что служить ребята будут в Афганистане. И на следующий день
поезд увез новобранцев в Узбекскую ССР.

В Термезе рядовой Корбаль учился на наводчика
орудия 152-миллиметровой самоходной установки. Через 4 месяца, в начале августа
1985 года, прибыл в 191 отдельный мотострелковый полк в город Газни. Попал в
батарею 122-миллиметровых гаубиц Д-30 — наводчиком. Подразделение прикрывало
аэродром и стояло отдельно и от артдивизиона, и от полка.

— В первый же вечер аэродром и расположение
батареи подверглись массированному обстрелу из минометов и реактивными
снарядами, — вспоминает Эдуард. — Батарея, естественно, открыла ответный огонь.
Перепалка продолжалась более двух часов. Было непривычно и жутко. Тем более,
что сами мы не стреляли. Правда, скоро привыкли к ежедневному обстрелу, это
стало неким досадным ритуалом. По его началу можно было сверять часы: огонь
душманы открывали после вечерней молитвы. Они даже умудрились сжечь вертолет на
аэродроме. А в основном от регулярных “упражнений” потерь мы не
имели. Хотя нервы у всех были на пределе.

Часто приходили старейшины и просили не стрелять
по кишлаку, дескать, там только старики, женщины и дети. Обещали, что палить из
селения тоже не будут — заключали пакт о ненападении. Действительно, дня
три-четыре стояла тишина — обе стороны держали слово. Можно было спокойно написать
письма родным и друзьям, просто поспать. Потом “духи” вновь
обстреливали нас, и мы не оставались в долгу. Конечно, были разрушения, причем
особо значимые из-за того, что дрова и вода в Афганистане — огромный дефицит.
Не обходилось и без человеческих жертв, гибли мирные люди, но душманы не
оставляли нам выбора. Часто полевые командиры сознательно ссорили местных
жителей и “шурави” — советских. Обстреляют нас — мы ответим огнем.
Если погибали старики, женщины, то практически весь кишлак уходил к душманам — мстить
“неверным” за своих близких.

В таких вот условиях мужали, приобретали опыт.
Через три дня отправился на боевое задание — сопровождали колонну с жизненно
важными для гарнизона грузами. Командир, ставя задачу, предупредил, что рейс
будет тяжелым — каждую минуту можно попасть под обстрел, “поймать”
мину или фугас. Помню, колонна шла в пункт назначения без поломок и остановок,
то и дело пролетали сопровождавшие вертолеты. Внешне кругом все было спокойно:
красивейшие горы — чтобы достать взглядом до вершин, надо было снять панаму, —
иногда глубочайший обрыв, тянувшаяся на десятки километров “зеленка”.
И — тишина. Вот от этой убаюкивающей тишины — потом в этом убеждался не раз — и
веяло предчувствием беды.

…Взрыва Эдуард не услышал, но колонна
остановилась. Минутное замешательство — и пехота посыпалась с брони на землю,
заняв оборону. А с гор дружно стали поливать свинцом ДШК, прогремело еще пару
взрывов. Не теряя самообладания, расчеты гаубиц открыли огонь по огневым точкам
“духов”. Рядом вторили пушки БМП-2, стреляли по горам танкисты. Не
выдержав огня, духи отступили. Колонна продолжила путь к конечной точке своего
маршрута.

Говорят, смелого пуля боится. Рядовой Корбаль не
был ранен, хотя смерти за два года в глаза смотрел не раз. Особенно ему
запомнилось лето 1986 года. Батарея обеспечивала вывод наших войск из
Афганистана в Союз на первом этапе. От уста- лости, недосыпания и
ответственности за безопасное прохождение колонн Эдуард, как и другие ребята,
сильно похудел. Душманы всячески пытались громить уходящие колонны —
обстреливали пехоту и артиллеристов, ставили мины и фугасы. Но
“шурави” всегда были начеку, на корню пресекая смертоносные планы
врага. Вот за эти бои “местного” значения рядовой Эдуард Корбаль и
был награжден медалью “За боевые заслуги”.

Впереди предстояло держаться за каменистую
землю, чтобы достойно выполнять свой долг, еще долгих 365 дней и ночей. И он
его выполнил.

В мае 1987 года вернулся домой. Первым делом — в
техникум, чтобы продолжить учебу. После получения диплома работал
рулевым-мотористом на теплоходе в Мозырском речном порту, затем — по такой же
специальности в Якутии. Зарплата — стоящая, но не покидало ощущение, что
чего-то не хватает. В 1990 году решил связать свою судьбу с армией — поступил в
школу прапорщиков. И началась уже мирная армейская жизнь…

С 1999 года Эдуард служит в Осиповичском
гарнизоне, в настоящее время — начальником расчета боевой машины. Недавно
получил звание младшего лейтенанта, отучившись на курсах по подготовке младших
офицеров при Военной академии Республики Беларусь. С женой Валентиной растят
двух дочерей. Старшая в этом году окончила школу с золотой медалью. В свободное
время Эдуард Иванович любит посидеть с удочкой, причем главное для него сам
процесс ловли рыбы, а не количество пойманной. Не меньшей страстью является и
“тихая охота”.

Выходные проходят быстро — и младший лейтенант
Корбаль вновь среди подчиненных, отдает себя работе. Честно и ответственно он
служил в ДРА — так же добросовестно служит и сейчас. Да и разве может быть
иначе?

Георгий Алейников.